Триумфы и поражения Чичикова - это попеременно то пламя, то дым в цветовом и символически-словесном выражении, причем и контрастно данные.
Прежде всего, фрак Чичикова в поэтике произведения — это образ-символ. В этом значении он также интересен для исследователя. Одежда, вещь, всегда характеризуя ее носителя, «обнимает» героя, является показателем его внешнего и внутреннего мира, срастается с ним. Мастер описания деталей вещного мира, Гоголь придавал одеянию Чичикова большое значение. Несмотря на то, что в 1 томе фрак не имеет еще названного редкого цвета, он тем не менее важен. Часто словом «фрак» Гоголь метонимически называет человека. Например: «...фраки на многих сделались заметно просторней» (VI, 197). По Белому, «фрак брусничного цвета с искрой — признак круглоты Чичикова, обтекаемости, но это элемент красного — цвета крови и преступления»7. Неслучайно Петрушка выбивает из него много пыли грязи в одной из сцен в 1 томе. И в душе Чичикова «сора» много. Фрак всегда описывается автором подробно. Этот герой — «не личность, а красный фрак с искрой»8 (Белый А.). Фрак — и страсть Чичикова, а искру увидела Коробочка и приняла его за разбойника.
Покупкой сукна Чичиков празднует свой «триумф» — подделку завещания тетки Хлобуева — Ханасаровой. Но «час торжества» оказывается и «часом падения». Записка мага-юристконсульта — начало краха Чичикова, и именно в этот момент ему приносят новый фрак, что весьма символично. Дело бездуховное, богопротивное сопровождается триумфом материальности, вещности, телесности. Тщеславие Чичикова разыгралось: «...получил желанье сильное посмотреть на самого себя в новом фраке наваринского пламени с дымом. Натянул штаны, которые обхватили его чудесным образом со всех сторон, так что хоть рисуй. Ляжки так славно обтянуло, икры тоже, сукно обхватило все малости, сообща им еще большую упругость» (VII, 105). Важно для автора, что фрак подчеркивает телесность, низовые инстинкты в человеке, пробуждает низовые потребности.
В цветовой гамме костюма Чичикова присутствует белый (воротничок) — знак чистоты начала, нуля и синий (галстук). С точки зрения психологического значения цвета, это — воплощение спокойствия, удовлетворенности9, но здесь у Гоголя это лишь штрихи.
На следующей странице Гоголь вновь упоминает данный цвет, но это уже «наваринский дым с пламенем» (VII, 106). В названии цвета регулярно чередуется дым и пламя, вероятно, как слова — символы горения (пламя) и затухающего горения, продуктов горения (дым). Жизнь Чичикова с помощью цветовой метафоры уподобляется попеременно то горению, то дыму. Горение — жизнь полная, насыщенная, дым — жизнь пустая, испепеленная понапрасну. Не случайно, именно в этот момент в комнате появляется жандарм, разбивается склянка, и Чичиков «... как был во фраке наваринского пламени с дымом, должен был сесть» (VII, 107). Гоголь подчеркивает эту деталь. Так, на небольшом пространстве текста пятый раз автором упоминается цвет, изображенный Айвазовским.
В момент допроса и обвинения Чичикова судья «взглянул на фрак наваринского пламени с дымом» (VII, 107). Чичиков «повалился в ноги князю, так, как был: во фраке наваринского пламени с дымом <...>» (VII, 108) и затем «разорвал на себе фрак наваринского пламени с дымом» (VII, 110), швырнув полу на пол (фрак теряет свою целостность). В момент краха автор упоминает несколько раз (5) название цвета, в котором на первом месте стоит слово «пламя», а на втором — «дым», подчеркивая пустоту жизненных устремлений Чичикова, ибо все его потуги обратились в дым. В данном случае это уже оценочная метафора.
Судьба фрака Чичикова, в сущности, предрешена, так как еще в предшествующей главе, в гостях у Леницына, фрак героя испортил ребенок Леницына — деталь «говорящая».
Несмотря на испытания, на наказание, Чичиков, выйдя из тюрьмы благодаря покровительству Муразова, вновь заказывает себе фрак как залог благополучия: «зашел потихоньку к тому купцу, у которого купил сукно наваринского пламени с дымом, взял вновь четыре аршина на фрак и на штаны <...>» (VII, 123). И шьет за двойную цену для скорости и чтобы начать все сначала, и уже и город «замаячил» перед его взором, и ноги «плясавиц», и жалеет, что волосы на себе рвал, и фрак разорвал, и страданию предался. Фрак нужен персонажу для того, чтобы начать жизнь сначала, а эта способность, по мнению многих литературоведов, присуща ему. Но вместо прежнего Чичикова перед нами стоит «развалина в новом фраке» (VII, 124), по словам Гоголя. Триумфа уже нет.
Вновь начинавшаяся жизнь персонажа должна была быть более духовной.
